НОВЫЕ ВЕРШИНЫ
– Почему решил перейти в другую категорию?
– Раньше приходилось гонять девять килограммов лишнего веса, это очень тяжело. Мы так и планировали: до Олимпиады оставаться в категории до 81 кг, а после Игр уже переходить в 90.
– Конкуренция здесь выше?
– У нас есть очень сильный дзюдоист, 32-летний Валентин Греков, трехкратный чемпион Европы. Но конкуренция ведь определяет рост. Думаю, много чего еще смогу взять у него.
– У вас действует принцип, как в боксе: чем тяжелее категория, тем она престижнее?
– Нет, главное, чтобы был результат. Знаю, что дзюдо планируют сделать более популяризированным. За Кубки мира будут давать премиальные: вроде бы 5 тысяч евро, три и две. И чемпионат мира у нас будет теперь проводиться не раз в два года, а каждый год. После Олимпийских игр это уже подтвердили.
Я – КИЕВЛЯНИН
– Тебя можно наконец-то поздравить с квартирой в Киеве?
– Да, у меня уже есть ордер, так что уверенно могу сказать, что я – киевлянин. Благодарен и городу, и людям, которые мне помогли. Это был очень болезненный для меня вопрос. Приятно, что люди исполнили свои обещания, данные накануне Олимпиады. С премии от Кабинета министров за бронзовую медаль – 350 тысяч гривен – не снимали налоги. И с этого месяца на протяжении двух лет будут насчитывать президентскую стипендию в размере 10 тысяч гривен в месяц. Очень кстати, как раз нужно будет делать ремонт в новой квартире, там совершенно голые стены.
– Сам займешься дизайном?
– У меня нет времени на это, приглашу дизайнера. Я, конечно, более или менее прикинул, что хочу. Квартира однокомнатная. Думаю снести все стены и сделать маленькую кухню-студию, если получится. Нужно, чтобы дизайнер все нарисовал. Посмотрим потом, как это будет выглядеть, и возможно ли это осуществить.
– В каких цветах все будет?
– По ходу будем смотреть, но точно не в розовом, красном или черном.
– Большую часть времени ты все же тренируешься в Киеве или у себя дома в Надвирной? Ты вроде бы часто здесь, а тренер – там.
– После девятого класса я поступил в киевский спортивный лицей-интернат, учился здесь, жил. Но только после прошлой Олимпиады, пожалуй, стал более уверенным в себе. В принципе, всегда принимал решения сам, но как только возникали вопросы, почти всегда звонил тренеру. Он помогал, давал советы, но говорил, что последнее слово должно оставаться за мной. В Надвирной очень сложно тренироваться, нет спарринг-партнеров. Сейчас появилось много парней, а тогда были, в основном, девушки. Я вырос, нужен был нормальный спарринг, и пришлось ехать в Киев. Жил и в зале, и у друзей. Рад, что теперь есть крыша над головой.
– Уже есть две олимпийские медали, впереди, хочется верить, Лондон-2012. Откуда черпаешь мотивацию?
– Я закончил университет в Тернополе, специалист банковского дела. Теперь иду в магистратуру. Учусь достаточно неплохо, но из-за сборов и частых соревнований приходится иногда сдавать экзамены с опозданием. Хорошо, что преподаватели это понимают, дают мне дополнительные задания. К тому же, я старший лейтенант Службы безопасности Украины. Кроме спорта, наверное, ничего не умею делать. Когда борюсь, получаются звания в СБУ. Да и если я завяжу со спортом, то меня, не исключено, быстро призабудут. Но по поводу Олимпиады не знаю… Она как лотерея. Туда все едут выигрывать, становиться призерами, нет более слабого или сильного. У меня дважды сложилось. Я психологически себя настраиваю не столько на победу, сколько на поединок: выйти и дать достойный бой, и тогда это перерастает в медаль.
– Университет, СБУ… От самого спорта уже не получаешь удовольствия?
– Если долго не тренируюсь, тянет на ковер. Но спорт больших достижений идет как бы через «не могу», через насилие над собой. Иногда это немного надоедает. Уже прошло два месяца после Олимпиады, а мне кажется, что только неделя. Думал, что месяц буду отдыхать, а все так закрутилось.
ЛЮБОВЬ К ДЕТЯМ
– В этом году планируется турнир «На призы Романа Гонтюка»?
– Да, будем его организовывать с тренером у нас в Надвирной уже второй год. Соревнования проводим для наших детей; предусмотрены медали, кубки, призы. У нас прекрасный спортивный комплекс, большой зал, татами, тренажеры, игровой зал. Должно приехать где-то 20 команд. Приглашаем участников из других стран, принимаем их за свой счет.
– Ты с удовольствием участвуешь в олимпийских уроках и иногда даже сам проявляешь инициативу…
– Я очень сильно люблю детей, хотя сам еще и не готов их заводить. Но мне нравится с ними общаться на равных. Помню, как в их возрасте хотел дружить с олимпийскими призерами, чемпионами, просто пообщаться. Когда ты занимаешься спортом, общаешься с таким человеком, это добавляет уверенности. Говорят, что нельзя иметь идеалов, но это все же стимулирует. Чемпион тебе скажет слово, и для тебя оно становится поводом больше тренироваться, не пропускать занятия, зарядки. И мне хотелось дать это детям. Мы и в приюте были, не только в обычных школах. Может, кто-то из тех детей оступился, но если нам удалось хоть два-три человека направить на правильный путь, это уже хорошо. Может, кто-то из них будет великим человеком и вспомнит это. Делается ведь все не для того, чтобы просто помнили, что приезжали олимпийцы. Я и в своей школе хочу провести для детей такой урок.
|
Досье «Болельщика» |
|
Роман ГОНТЮК Родился 2 февраля 1984 года в Надвирной Ивано-Франковской области. С осени 2008 год выступает в категории до 90 кг. Спортивные достижения Олимпийские игры-2004 серебряная медаль (до 81 кг) Олимпийские игры-2008 бронзовая медаль (до 81 кг) Чемпионат мира-2005 бронзовая медаль (до 81 кг) Чемпионат мира среди юниоров-2002 серебряная медаль Многократный победитель и призер международных соревнований, включая Кубки, Суперкубки мира и Гран-при. |
«ПОДДАТЬСЯ, ЧТОБЫ ПОБЕДИТЬ»
– Ты говоришь, идеалов быть не должно. Но был ведь человек, мнение которого для тебя было очень важным?
– Тренер. Были моменты, когда хотелось вернуться домой, уехать из Киева. Но всегда вспоминал его слова о том, что всегда успею это сделать. Меня там все ждут, любят. Но пока я в Киеве, хоть мне и нелегко, нужно потерпеть, чтобы потом чего-то добиться в жизни. Он как в воду смотрел. Я очень ему верил и не зря. Также Руслан Машуренко, первая олимпийская медаль независимой Украины в дзюдо. Слышал о нем по телевизору, хотелось быть похожим на него. Олимпиада, когда ты маленький, кажется чем-то нереальным. Сейчас я здесь и знаю, что все возможно. Есть у нас и старшие ребята, Гена Белодед. Они, может, и не достигли таких результатов, как у меня сейчас, но тоже очень сильные, чемпионы Европы, призеры мира. Борясь с ними, я проигрывал, нервничал, чуть не плакал. Но побеждал себя, чтобы потом победить остальных. Когда ты проигрываешь, опускаешь руки, думаешь все бросить и пойти лучше погулять по улице, – это намного легче. Но откуда-то берутся силы, и снова рвешься вперед.
– Согласен, что дзюдо самый элегантный вид единоборств?
– Не сказал бы, особенно, если вспомнить мою схватку на Олимпиаде за третье место: и нос разбит, и пота сколько, у меня были травмы и колена, и голеностопа, все в пластырях, суставы зафиксированы, чтобы не выскочили… Поэтому сравнивать борьбу и дзюдо нет смысла. Но мне нравится, что у нас не нужно телом о тело тереться, есть кимоно, штаны. Может, если бы была девушка, было бы приятнее, а с парнем мне как-то не очень нравится. Но в борьбе тоже есть много травм. Если поставить меня и вольника рядом, вряд ли отличат, кто где: такое же спортивное тело, сломанные уши. Дзюдо в переводе означает «гибкий путь к победе». Есть такое выражение: «Поддаться, чтобы победить». Бывает, ты проигрываешь в поединке, а это у тебя такая тактика, и в конце ты выходишь победителем. В дзюдо, кроме того, что у тебя есть сила, нужно еще и головой думать.
– В жизни часто приходится изворачиваться? Помогает ли здесь спорт?
– В спорте бывают победы и поражения, подъемы и падения. Я всегда говорю, что нужно уметь и проигрывать. Если ты не будешь уметь это делать, то и в жизни тебе будет намного сложнее. Все идентично, те же проблемы. Но мне не хочется опускать руки, наоборот, стремлюсь идти и добиваться всего дальше.
ПРАВДА В ГЛАЗА
– В условиях финансового кризиса, который сложился на сегодняшний день, что можешь сказать, как специалист банковского дела?
– У нас люди сами по себе создали этот кипиш и сами загнали все банки. Гривню можно было удержать, если бы они не бежали по киоскам и не начинали скупать все доллары. Почему в такой ситуации те же банкиры и бизнесмены не будут делать на этом деньги? Думаю, нужно просто переждать этот момент. Хотя прекрасно понимаю людей: в 90-е годы, когда Союз развалился, их жестоко обманули, все сбережения пропали. Думаю, сейчас так не будет, все уже больше наяву и будет с кого спросить. Да и за нашими банками стоят европейские, которые инвестируют, вкладывают. Бесследно, конечно, все не пройдет, но, повторюсь, много в чем наши люди сами загнались.
– У нас многим людям, в принципе, не свойственна настоящая вера в себя, согласись. То же можно сказать и о спортсменах.
– Конечно. Мне тоже нужно, чтобы кто-то со стороны сказал: «Ну, Рома, ты и большой, сильный». И у меня сразу сколько уверенности и сил добавляется, что сам не понимаю, откуда. Нужно, чтобы рядом были друзья, поддерживали друг друга, вселяли веру. Не могу сказать, что у меня куча друзей. Возможно, у меня сейчас имя, кому-то просто интересно со мной общаться. Но есть единицы людей, к которым я знаю, что могу прийти, нормально пообщаться в любой час дня и ночи.
– При всей своей открытости ты все же закрыт от большинства окружающих?
– Да нет, я по натуре, в принципе, довольно открытый человек, не могу в себе что-то долго держать. Подойдет момент, и я все равно в глаза скажу человеку всю правду о нем.
ОСТАТЬСЯ СОБОЙ
– После Олимпиады было много вечеринок, ты уже успел стать почти героем светских хроник, но все же круг приглашенных был более спортивным. А с завсегдатаями таких вечеринок, не только спортсменами, как думаешь, чувствовал бы себя так же свободно?
– Вечеринки нас сдружили со многими спортсменами. Не со всеми мы даже общались на Олимпиаде. Я в таких людях вижу коллег, единомышленников, и хоть у нас разные виды, мы все делаем одно дело, мучаем себя на тренировках, соревнованиях, нам это близко, мы понимаем друг друга. И когда отдыхаем, есть свои шутки, над которыми можем посмеяться, повеселиться. С другими людьми… Когда общался с руководством после той Олимпиады, ощущал какой-то дискомфорт. Со времен это чувство исчезло. Сейчас мне легче общаться с людьми разного возраста, разных видов деятельности. Наверное, пресс-конференции, награждения тоже добавили еще больше уверенности. Я понял, что, чем проще ты будешь, если останешься собой, то еще больше начнешь притягивать к себе людей.
– Помнишь свое первое интервью?
– Это было, кажется, в 2000 году, у нас, в Надвирной, после соревнований. Пригласили телевидение. Мне так страшно было, ничего связного не мог сказать, насколько был перепуган. Думал только, когда все эти кошмары закончатся. Для меня намного сложнее было говорить, чем выступать на тех соревнованиях. Но потом привык к камерам, к журналистам. Меня уже даже останавливают многие.
– Люди, не связанные со спортом, дарят тебе какие-то особенные эмоции, вдыхают что-то новое?
– Конечно. Бывает, наступает апатия, надоедает все. Друг звонит и уже по голосу слышит, что что-то не то, сразу подбадривает, хотя минуту назад ты уже думал все бросить. Кого из спортсменов не спроси, все «оставляют» спорт по несколько раз, потом возвращаются. Это как болезнь какая-то, но нравится вкус победы, тренировок, не можешь без этого. Когда измучишь себя, а потом заходишь в душ и чувствуешь эти моменты блаженства… Чтобы человек почувствовал, как ему хорошо, нужно, чтобы он ощутил, как ему плохо.
Ольга НИКОЛАЕНКО