|
Досье «Болельщика» |
|
Инна ОСИПЕНКО-РАДОМСКАЯ Родилась 20 сентября 1982 года. Спортивные достижения 2004 – Олимпийские игры, бронзовая медаль (байдарка-«четверка», 500 м). |
– Он меня всегда очень сильно поддерживает. Когда есть возможность, стараемся даже на сборы ездить вместе, – рассказывает Инна. – Он старается взять на себя все организационные вопросы, тем самым сильно снимая с меня нагрузку. Иногда выходишь на тренировку, а думаешь о том, что у тебя на берегу. В такой ситуации очень тяжело собраться. За эти два года все проблемы легли на него. Я выходила на тренировку и думала только о ней.
– Насколько мне известно, важную роль в вашем возвращении в спорт после родов сыграл именно Дима?
– Мы создали семью, стало важно обоюдное мнение. Кроме того, должен был родиться ребенок, он уже рос во мне. Дима мог сказать: «Все! У нас семья, ты должна сидеть дома, растить ребенка». Наверное, большинство мужчин сделали бы именно так. К тому же, не так просто выдержать, когда твоей жены 25 дней в месяц нет дома. Он все это прекрасно понимал, но поддержал меня, может, даже зажег огонь. Я ведь поначалу колебалась немного. Знала, какой это тяжелый труд. Это ведь не первая моя Олимпиада, я помнила, как иногда приходилось тренироваться со слезами на глазах. Кроме того, возвращаться просто так я не хотела, нужен был только результат. Дима в меня верил, знал, что я еще не открыла весь свой потенциал и могу реализовать себя больше. Наверное, именно на этом энтузиазме я уже через десять дней после родов села в лодку.
ДЕТСКАЯ МЕЧТА
– Вы решили вернуться именно в байдарку-одиночку, хотя свою первую олимпийскую медаль взяли в «четверке».
– Я всегда мечтала об «одиночке». С детства хотела работать на себя, отвечать за свою работу. Но тогда такой возможности не было. Наверное, не совсем верили. В «одиночке» конкуренция ведь гораздо выше, и у нас делали ставку на «четверку». Но я с этой мечтой не прощалась, и когда принимали решение вернуться, уже точно знала, что это будет только «одиночка». Дима и тренер меня поддержали. Я отдавала себе отчет в том, что будет очень сложно. Но я не хотела, когда закончу греблю, жалеть о том, что даже не попыталась реализовать себя в «одиночке».
Дмитрий: То, что они взяли медаль в Афинах, тоже уникальный случай. Такого состава может уже и не быть. Тогда собрались четыре человека, действительно достойных взять медаль.
Инна: В командной лодке по-своему тяжело. Это как велосипедная цепь: ты можешь пахать, но если где-то выпадет хоть одно звено, ты уже ничего с этим сделать не можешь. Очень сложно перебороть даже на психологическом уровне, когда ты выходишь на тренировку, отрабатываешь до конца, а кто-то даже не пытается ничего сделать. Когда ушли Лена Череватова и Аня Балабанова, к нам с Таней Семыкиной посадили двух молодых девочек. Они тогда, наверное, еще не до конца понимали, что происходит. Мы в 2005 году пролетели, где только можно, я спину сорвала, потом ушла рожать. Таня еще год погребла и тоже родила.
– Из той команды с кем больше всего общаетесь?
– С Таней Семыкиной. Мы и раньше дружили, жили в одной комнате на сборах и соревнованиях. Она старше меня и была одновременно и подругой, и мамой. Мы до сих пор близко общаемся, я ее доченьку крестила.
– Где вы чаще всего тренируетесь, ведь в Украине не достаточно баз, отвечающих международным стандартам?
– Зимой в Украине на самом деле очень сложно найти базу, равно как и теплое место. Выезжала на сбор в Болгарию. У меня там в комплексе были и лыжи, и штанга, и бассейн, и сауна. Ездили в Португалию: там хороший канал, и температура была плюсовая. В Украине же были на сборе в Инкермане, в Киеве, но какого-то определенного места нет. Можно сказать, что мы живем в Виннице. Там наш ребенок, бабушка, которая очень помогает. Но мы практически все время в разъездах.
МАЛЕНЬКАЯ РУСАЛКА
– Ребенка обычно оставляете с бабушкой?
– Дима, когда не выезжал за границу, тоже растил Ульяну. Но эти два года с ней провела прабабушка. Мы их как-то даже на сбор в Инкерман брали. Там и море, и тепло, и воздух чистый.
– Заодно приучаете дочь к воде?
– Она у нас любительница этого дела, ее из воды не вытянешь. Она даже когда фонтаны видит, начинает кричать «Купака!» Я как-то на сборе была, а Дима с отцом, Ульяной и своим младшим братом поехали отдохнуть к моим родителям. Мальчику четыре года, а он боится в воду идти. А Ульяна только вперед! Так он, глядя на нее, полюбил речку и тоже купаться начал.
– Любовь к воде, судя по всему, передалась от родителей?
– Я когда беременная была, продолжала вести активный образ жизни. Ездили в Карпаты на горные реки. Я с животом спускалась на катамаранах. Потом мы месяц жили в Первомайске, я постоянно купалась на порогах. Наверное, это передавалось уже тогда, мои переживания чувствовал и ребенок. Когда мы после лицензионного года приехали туда, Ульяне было всего девять месяцев, но уже тогда она хлюпалась на порогах вместе с нами.
– Будете отдавать ребенка в спорт?
– Дадим ей физическое развитие, туризм, может, горные лыжи. Но только для души. Что касается профессионального спорта, я пока точно говорю «Нет!» Она вырастет, у нее будет свое мировоззрение, свои взгляды. Если она захочет заниматься спортом, я, конечно, не смогу ей запретить. Но буду мягко сопутствовать тому, чтобы она занималась чем-то другим.
– А сейчас чем она увлекается?
– Любит рисовать, стены обрисовывает. Танцует, поет.
Дмитрий: У нас около дома построен детский городок. Так дети в три года лазят там, где наша в неполных два.
Инна: Она крепенькая девочка. Когда ее видят, дают года три-четыре. И она ужасная непоседа, на руки взять невозможно, постоянно в движении.
ПОБЕДНЫЙ РИСУНОК
– Инна, кому принадлежала идея так раскрасить олимпийскую лодку?
– Мы с Димой, когда узнали, что будет новая лодка, взяли карандаши, альбом и начали рисовать. Было очень много вариантов, пока родился тот, который все увидели. Мы даже ходили к старой лодке, старались представить, как это будет выглядеть на самом деле. Когда мы отправили рисунок производителю, он посмотрел и говорит: «Для меня такое сделать будет тяжело, но это будет безумно красиво, поэтому я попробую».
– Только человек, уверенный в себе, рискнет так выделиться.
Дмитрий: Я еще перед Пекином сказал, что будет медаль. Может, в нас кто-то и не верил, но не мы сами. Я наблюдал за соревнованиями. Инна всегда была четвертой, но при этом ей не хватало всего полшага до пьедестала. Я знал об этом, потому и рассчитывал на награду.
Инна: Для меня однозначным фаворитом была Ковач. Если на всех соревнованиях второе-четвертое место определял фотофиниш, то она нам «привозила» секунду. Она за последние три года не проиграла ни одного старта. Ее я в какой-то степени считала недосягаемой, а остальных совершенно не боялась. Но получилось так, что Ковач даже не попала в призы.
– После этой победы все активно стараются приобщиться к ней. Действительно ли вам так помогали в подготовке?
– После того, как я взяла лицензию, все начал спонсировать Олимпийский комитет. Мой тренер составил план подготовки на год, защитил его, и нам по нему выделяли деньги.
– В Пекин вы приехали за неделю до старта. Чем занимали себя все это время, кроме тренировок?
– У нас, наверное, единственный вид спорта, у которого после соревнований совсем не было времени. Так получилось, что мы практически сразу должны были лететь домой. После дистанции я даже не успела отдохнуть: награждение, допинг-контроль, прямой эфир, потом нужно было собирать вещи. Я только в 12 часов поужинала. Я так устала, ноги ужасно гудели. Я вещи даже не собирала, просто запихивала в сумку, смотала все скотчем, быстро выбежали и поехали в аэропорт. Пока зарегистрировались, потом еще восемь часов перелета… Когда меня встречали в Борисполе, я вообще с трудом понимала, где нахожусь.
Получается, после соревнований у нас не было времени, чтобы погулять по городу, походить по магазинам. Я все же профессиональный спортсмен и отдаю себе отчет о проделанной работе. Я не могла себе позволить пойти где-то погулять, что-то попробовать до старта и потом, не дай Бог, проколоться на какой-то мелочи. Хотя у меня все же был выходной. У нас прямо с олимпийской деревни ходили автобусы, так я съездила в Закрытый город и на Китайскую стену.
– Как для гребли, вы еще довольно молоды. Логично и дальше продолжать выступать.
– Я это и планирую, но на 2012 год пока не загадываю. Это ведь целых четыре года кропотливой работы. Жизнь идет, все меняется. Я даже не знаю, что со мной завтра будет. Собираюсь пока работать и дальше, а там посмотрим.
– Вы такая маленькая на фоне своих конкуренток…
– Меня, когда видят, часто спрашивают, действительно ли я та самая олимпийская чемпионка. Ну да, они такие, а я вот такая.
Дмитрий: При Союзе в команду ведь не брали спортсменов, ниже определенного роста. Инна бы точно не попала.
Инна: Думаю, что результатом я бы все равно добилась своего.
– После Олимпиады от спонсоров поступали какие-то интересные предложения?
Дмитрий: Гребля на байдарках и каноэ никогда не была коммерческим видом спорта. На нем не заработаешь денег. Если взять, к примеру, легкую атлетику, там делается реклама даже одежды. А у нас такого практически нет.
Инна: У нас даже, когда выигрываешь чемпионаты мира или Европы, приезжаешь домой, и уже твоя страна должна выделить за это какие-то премии. В Венгрии, к примеру, гребля на байдарках и каноэ, это национальный вид спорта, как у нас футбол. Вот у них ребята становятся на пьедестал, и у них костюмы с ног до головы в спонсорах… В Сигете есть очень хороший гребной канал. Там все оборудовано по последним технологиям, в соответствии с международными требованиями. У них есть дорожки, стартовые и финишные системы. Мы когда приезжаем на чемпионат мира или Европы, у нас не так много времени, чтобы попробовать стартовые ловушки. А это ведь очень важно. У венгров это нарабатывается на каждой тренировке. Естественно, что у них просто колоссальный уровень результатов.
Дмитрий: Даже уровень достатка спортсменов у них гораздо выше. Приезжает сто человек на тренировку, и все на машинах. У них нет такого понятия, что только олимпийский чемпион может позволить себе автомобиль.
Ольга НИКОЛАЕНКО